Автозаводский районный суд отказал председателю профсоюза «МОЛОТ», депутату думы Тольятти Григорию Басистому в восстановлении на АВТОВАЗ. Судья Хлыстова решила не вставать на сторону рабочего, но коммунист Басистый не сдаётся. Он намерен подать апелляцию. И, если понадобится, дойти до Верховного суда.
МУТНЫЕ ПРОТОКОЛЫ
– В суде первой инстанции было три слушания, – рассказывает Григорий Басистый. – Затем вынесен вердикт: отказать мне в удовлетворении исковых требований. Более точных формулировок назвать не могу – решения суда я ещё не получил. Кстати, не могу умолчать о том, что все документы из суда получал с максимально большой задержкой. Так, перерыв между слушаниями длился максимум неделю, а протокол судебного заседания получал спустя четыре дня. Таком образом, на ознакомление с документами перед следующим заседанием оставалось не более двух дней. Приходилось работать в авральном режиме. Но, видимо, с этой целью и затягивалась выдача документов. Кроме этого, я вынужден был сверять аудиозапись, которую вёл во время заседаний, с тем, что написано в протоколах судебного заседания.
– Зачем? Случались разночтения?
– Случались. Причем как незначительные, так и принципиальные. Например, во время третьего заседания мой юрист высказал конкретные факты и юридические нормы, которые, по нашему мнению, влияют на решение суда. Но в протоколе они не нашли отражение. В итоге с моей стороны были поданы замечания на ведение протокола.
БЮРОКРАТИЯ ИЛИ ИЗДЕВАТЕЛЬСТВО?
– Какие ещё особенности судебного процесса вы подметили?
– Процесс был коротким. Суд спешил, так как есть требование рассматривать дела по трудовым спорам в течение месяца со дня подачи иска. А работодатель намеренно вводил в заблуждение и суд, и меня. На третьем заседании, где я представил огромное количество документов, справок, доказывающих, что не имел возможности проходить медосмотр в свободное от работы время, представитель работодателя заявил, что якобы этого делать и не нужно было. Вообще, как выяснилось в суде, всё то, что требовал от меня работодатель до вручения уведомления об увольнении (дата – 28 августа), носило информационный характер. Потому у меня и сложилось мнение, что АВТОВАЗ хотел пустить суд по ложному пути. Честно говоря, я предполагал подобный расклад и готовился к нему. Потому ещё до увольнения документировал, записывал, снимал видео. Перелопатил множество судебных решений в Интернете. И принёс такое количество доказательств моего неправомерного увольнения, что считал свою позицию железобетонной… Но суд решил по-иному. Как говорят в сети: «Это Россия, детка!»
В прошлом интервью я говорил, что меня заставляют проходить медосмотр в свободное от работы время. Хотя срок старого освидетельствования моей пригодности к работе ещё не вышел (медосмотр проходят раз в год). Я настаивал, что медкомиссию должен пройти в рабочее время и представлял документальное доказательство того, что не располагаю «лишним» временем. Работодатель с меня требовал справки, а суд в итоге сказал, что ничего этого не нужно.
ВСЁ НЕВРЕДНЕЕ И НЕВРЕДНЕЕ
– Григорий, какова официальная причина вашего увольнения с АВТОВАЗа?
– Я отказался подписать дополнительное соглашение к трудовому договору, которое появилось после проведения СОУТ (специальной оценки условий труда) на моём рабочем месте. Причём только на суде для меня стало очевидным, что класс вредности для моей специальности снизился. Но об этом я не был уведомлен. Более того, работодатель сам признался: документов, уведомляющих меня об изменении класса вредности, нет. То есть работодатель фактически признал в суде…
… что нарушил ваши права?
– Получается, что так! Дополнительное соглашение к трудовому договору – это основное положение, согласно которому меняются условия труда. И прежде, чем согласиться с этими изменениями, работодатель обязан представить работнику все необходимые документы, свидетельствующие об изменении условий труда, в том числе и о снижении класса вредности, – об этом чётко говорится в разъяснениях Верховного суда.
– То есть вы не знали, как изменились условия труда на вашем рабочем месте, и потому отказывались подписывать допсоглашение?
– Именно! В судебном порядке оспорить итоги СОУТ у меня не было возможности. Ведь я вообще не был с ними ознакомлен.
– Как же изменились условия труда на вашем рабочем месте?
– Согласно СОУТ, они улучшились и, соответственно, снизился класс вредности, и уменьшились выплаты за вредность.
– Любопытно… Благодаря чему снижены вредные факторы? Что-то было сделано конкретно на вашем рабочем месте?
– Ничего конкретного на моем рабочем месте сделано не было! А класс вредности был снижен по всему заводу согласно разработанному на АВТОВАЗе положению. И, исходя из этого, можно говорить, что АВТОВАЗ ремонтирует столовые и обустраивает места отдыха для рабочих за счёт самих рабочих. Таким образом, положение о снижении вредности можно так же оспаривать в суде, как и итоги специальной оценки условий труда.
И вот все эти мои доводы, а также желание знать то, что работодатель обязан представить мне по закону, и явились поводом для моего увольнения.
– Ну и наверняка то, что вы являетесь председателем независимого профсоюза «МОЛОТ»…
– …Как повод в качестве неофициальной версии увольнения.
А АВТОВАЗУ СУД ВЕРИТ НА СЛОВО
– Чем ещё запомнился прошедший суд?
– У меня сложилось впечатление о сговоре суда и АВТОВАЗА. Я уже говорил, что на каждое своё заявление в суде представлял аудиозапись. Например, представитель работодателя уверял суд, что дополнительное соглашение к трудовому договору мне было выдано. На что я предоставил аудиозапись, где представитель БОТиЗ отказывает мне в выдаче этого документа. Но суд на мои опровержения либо не обращал внимания, либо верил моему работодателю на слово!
Потом был момент, когда несколько свидетелей ответчика убеждали суд в том, что я сам хотел уволиться с АВТОВАЗа. Это вообще противоречило здравому смыслу. Скажите, если б я хотел уволиться, неужели бы не сделал этого? Ведь в придачу мог еще и пять окладов получить! Я представил две аудиозаписи, опровергающие подобные утверждения. Но суд предпочёл верить на слово свидетелям АВТОВАЗА.
ИУДУШКИНА КРОВЬ
Были и особо неприятные моменты. Например, то, что приглашённые мною в качестве свидетелей коллеги из бригады в итоге дали показания против меня.
Надо сказать, что те мои коллеги, с кем я проработал более десятка лет, а заводу я отдал 20 лет жизни, говорили честно, глядя мне в глаза, что они не выдержат давления, и потому отказывались выступать в суде… А вот те, что из бригады, в которую я был переведён три года назад, в суд пришли, но сказали то, чего в действительности не было.
– Какие эмоции вы испытывали в это время? Может, злость, досаду?
– Нет, не злость… Скорее, жалость к ним. Я подозреваю, что перед заседанием на свидетелей оказывалось давление. Или их попросту подкупили. Они пошли на сделку с совестью. Придёт время, и эта сделка разъест их души. Знаете, как у Чехова: «Ржа ест железо, а ложь – душу человека».
– Народ настолько запуган потерей работы? Дети, кредиты?..
– Не только. Случившееся указывает на то, насколько МЫ РАЗОБЩЕНЫ. Да. Люди запуганы, но даже не потерей работы. Им страшно что-то изменить в жизни. Сойти с накатанного пути…
ПРАВДА – САМАЯ ДОРОГАЯ ШТУКА НА СВЕТЕ
– Что вы намерены делать дальше? Подавать апелляцию?
– Думаю, что придётся идти до Верховного суда. Мы и начали разговор с того, что проигран пока только суд первой инстанции. Я шёл на суд, думая, что мои доводы крепкие. И до сих пор в этом уверен. Надеялся выиграть. Но проиграл. Да, это неприятно. Вспомните! Буквально год назад закончилась волна судов «МОЛОТА» против увольнений на АВТОВАЗе в 2017-2018 годах, которые инициировал первый председатель профсоюза Вячеслав Шепелев, а вёл мой товарищ по борьбе коммунист Алексей Краснов. Полтора года судились. Суды были не в нашу пользу. Но благодаря этим судам массовые сокращения на заводе остановились! Поэтому борьба в судах – она неизбежна. Иначе – никак! В общем, если говорить образно: когда идёшь по темной улице в неблагополучном районе, где специально разбивают фонари, всегда есть шанс, что тебя ограбят или просто изобьют. Я знал, что за мою позицию мне придётся бороться. Правда – самая дорогая штука на свете. Люди всегда платят за неё своим благополучием, свободой, иногда – жизнью. Но я буду идти дальше. Буду бороться до конца и отстаивать свою правоту во всех инстанциях. Настоящая профсоюзная борьба только начинается!
Беседовала Ольга Баркалова
